Згоден
Продовжуючи перегляд сайту, ви погоджуєтеся з тим, що ознайомилися з оновленою політикою конфіденційності та погоджуєтеся на використання файлів cookie.
Мобилизация изменила требования к рабочим в традиционно мужских сферах. Как именно? Чтобы понять это, журналисты опустились в шахту на Днепропетровщине.
Ежедневно на глубину несколько сотен метров в одну из шахт недалеко от Павлограда спускается более 120 женщин. Это всего 3% всех подземных работников шахты. Впрочем, полтора года назад это число равнялось нулю, пишет Економічна правда.
Павлоград оцеплен десятком шахт, на которых работает каждый восьмой его житель. Даже те горожане, которые не работают на шахте, испытывают влияние шахтерского города. Цены на продукты на местных рынках здесь часто растут именно перед выплатой зарплат на добывающих предприятиях.
Шахта это тоже своеобразный город, со своими правилами, культурой, приметами, традициями и шутками. Люди попадают в него из разных сфер и с разной мотивацией. Кто-то здесь остается на 10 или 20 лет, а кто - до пенсии.
Шахтеры не привыкли к переменам. Однако после начала большой войны произошло большое изменение: на производстве появились женщины, которым до этого запрещалось работать под землей. Такой шаг вынужден: на одной из шахт недалеко от Павлограда за два года тысяча шахтеров стали военными – четверть работников.
"Теперь без женщин стало невозможно добывать уголь на Западном Донбассе. Готовых специалистов, которые пришли бы и работали в тех условиях, в которых мы работаем, почти нет. В результате не хватает людей", - говорит заместитель директора "ДТЭК Павлоградуголь" Андрей Чернецкий.
Сегодня все больше работниц проходят обучение, чтобы овладеть новой профессией, а перечень подземных профессий для женщин пополняется новыми.
Женщин в металлургии и на добывающих предприятиях на самом деле всегда хватало – на "Павлоградуголь" их была треть, однако все работали преимущественно на поверхности. Поэтому неудивительно, что с момента входа в шахтоуправление журналистов ЭП сопровождали преимущественно женщины.
Перед тем, как попасть в недра шахты, все обязательно переодеваются в спецодежду: хлопчатобумажный костюм, поверх которого надевается плотная форма, а также сапоги и каска. Верхняя спецодежда сшита для мужчин, поэтому часто несовместима с женской анатомией. При необходимости штатные портнихи перешивают его для работниц.
Переодевшись, отправляемся в шахтную клеть. Это так называемый нулевой горизонт, с которого работники отправляются на свои рабочие места. Если к дверям лифта нас преимущественно сопровождали женщины, то в клети – исключительно мужчины.
Спуск на глубину 260 метров по ощущениям сравним со взлетом самолета: так же шумно, так же закладывает уши. Последнее чувство не исчезает еще некоторое время. Как только переступаем порог лифта, нас встречает стволовая подземная Ольга. Благодаря ей работники, грузы и оборудование с поверхности попадают на глубину.
В представлении многих людей шахта – это темное, узкое место, где трудно передвигаться и нет свежего воздуха. Однако она больше похожа на тоннель метро, в котором есть свет, вентиляция и много места. Нашлось место даже для иконостаса.
На своем посту Ольга всего полгода. До начала войны она работала на Авдеевском коксохимическом заводе, который с 2014 года находился под периодическими обстрелами россиян. Сейчас в Авдеевке продолжаются тяжелые бои. От предприятия почти ничего не осталось и восстановлению оно не подлежит.
Название "железное сердце" Украины Донбасс получил из-за концентрации тяжелой промышленности, которая давала работу сотням тысяч человек. Часть из них убегала от российской оккупации в 2014 году, часть – в 2022 году. Поскольку рабочих мест для всех работников тамошних заводов нет, многим пришлось менять профессию.
Любая шахта имеет свой подземный транспорт, ведь ее протяженность может достигать сотен километров. Он нужен не только для перевозки грузов, но и для доставки работников на их рабочие места.
Выполняют эту функцию специальные вагонетки, работающие по принципу канатной дороги. Управляет ими машинист подземных установок, получающий специальные сигналы, когда и в какую сторону нужно запускать вагонетку.
Анастасия, работающая машинисткой почти год, управляет канатной дорогой из маленькой комнатки, похожей на помещение охраны на автомобильной парковке. Внутри темно, едва ли не единственный источник света – экран с информацией, вокруг которого расположены несколько пультов управления.
Раньше женщина работала в охранном холдинге – охранником шахты. Сначала, говорит она, под землей было страшновато работать, но быстро привыкла. За год получила третий разряд из четырех возможных для ее профессии.
Анастасия переехала в Павлоград из Луганской области. Среди ее коллег немало людей, сменивших место жительства из-за российской агрессии и трудоустроившихся на шахте.
"Хорошую работу сложно найти, везде большой поток людей", – говорит она.
Среди своих мотиваций собеседницы часто называли социальную защиту: возможность жить в общежитии, медицинское страхование, льготный пенсионный стаж.
Шахта работает в четыре смены и на каждой занято несколько машинистов подземных установок. Юлия также занимает эту должность, однако ее место работы постоянно мигрирует.
Лебедку, приводящую в движение вагонетку, телефон и пульт управления устанавливают на определенном участке только на период проведения горной выработки. После завершения работы на участке оборудование перемещают в другое место.
Ранее Юлия работала в торговле в родном Павлограде. Полгода назад она пришла на шахту, потому что это стабильная работа и планирует там оставаться.
Однако из разговоров с другими работницами шахтоуправления становится ясно, что спуск женщин под землю требовал перемен. Прежде всего – в бытовых условиях: нужно было обустроить женские раздевалки и душевые, решить неудобства со спецодеждой.
Изменения происходили и на неформальном уровне, ведь мужчинам-шахтерам сложно сразу было воспринять новых коллег. Раньше они воспринимали женщин, которые спускаются под землю, как праздник, как будто они из другого мира. Однако работа в шахте требует доверия, поэтому постепенно мужчины и женщины научились взаимодействовать.
Как говорят работницы, мужчины изменили свои привычки, стали меньше ругаться и шутки типа "женщина на корабле – к беде" отошли в прошлое.
На трудные работы женщин не допускают. К примеру, на глубине более 300 метров работает проходческий комбайн, который разрушает породу и отделяет от нее полезные ископаемые. Управляет им комбайнер с помощью пульта. Пока на шахте такие должности занимают только мужчины, а женщин на их месте "даже не представляют".
Комбайнер рассказал, что его работа предусматривает множество обязанностей: нужно обслуживать машину, менять в ней тяжелые сверла, менять масло. Также он обычно помогает другим работникам бригады переносить тяжелые принадлежности.
Недалеко работает Ирина, также получившая должность машинистки подземных установок, как и предыдущие собеседницы. Она управляет конвейером, по которому перемещается уголь, следит за его подачей на конвейерную ленту.
Раньше она работала продавщицей.
"У нас исчезла стабильность: мы то работаем, то не работаем. Уровень зарплаты упал, а у меня дети. Когда нужно обеспечивать семью, доход играет очень важную роль", – рассказала машинистка.
В шутку Ирина говорит, что сейчас в шахте безопаснее, чем в торговом центре.
"У меня были определенные страхи, но в отделе кадров встретила своего будущего руководителя, и он меня убедил, что тяжелых работ женщинам не дают", – сказала она.
Ирина на шахте всего неделю, до этого два месяца проходила обучение.
"Меня мотивирует то, что я работаю во благо ВСУ, что я могу помочь тем ребятам, которые защищают нашу страну. Вклад каждого очень важен", – говорит она.
Перед выходом на работу все новые сотрудники проходят обучение: месяц теории и месяц практики. Для женщин во время обучения есть дополнительная опция – пробный спуск в шахту, чтобы окончательно решить, готовы ли они работать на такой должности. Мужчины после учебы приступают к работе по умолчанию.
Еще одна женщина учится на горного мастера, она будет первой в этой шахте в такой должности. Это человек, отвечающий за условия безопасности всей шахты. Такое обучение доступно для людей с профильным образованием и длится полгода.
Государство не должно решать за женщин, где они могут работать. Девушки и женщины, пришедшие на шахту неделю, полгода или год назад, уже инвестировали немало сил и времени в овладение новой профессией, повышение квалификации, налаживание работы в коллективе и обустройство своей жизни. Внутренне перемещенные женщины особенно уязвимы к потере работы.
Работницы могут приобретать высшие разряды, подниматься по карьерной лестнице. Одна из собеседниц добавляет, что была бы не прочь выполнять более трудные задачи. Безусловно, это потребует дополнительного обучения и физической выдержки.
Если закон о допуске женщин на тяжелое производство будет временным, эти усилия окажутся напрасными. Это заставит их уезжать из страны в поиске работы.
К тому же не все мужчины смогут вернуться на подземную работу после войны. Дефицит рабочей силы в тяжелых отраслях промышленности будет неотложным вопросом еще не один год после ее окончания. Также не все женщины захотят развиваться в шахтерском деле. Шахтам придется активно бороться за новых работников.
1